Естественные науки и религию противопоставляют друг другу лишь люди, плохо образованные как в том, так и в другом
Поль Сабатье
Жизненный опыт...
Идеалы скучны. Перфекционизм сделает вашу жизнь скучной. Наши отличия, особенности, достоинства и недостатки — это то, что делает нас уникальными. Помните об этом.
Слово «я», в зависимости от контекста, олицетворяет либо величайшую ошибку, либо глубочайшую истину. Произнося слово «я», ты имеешь в виду совсем не то, чем являешься на самом деле. Беспредельная глубина твоего Высшего Я в результате чудовищного сжатия замещается звуком, производимым голосовыми связками, мыслью о «я» у тебя в уме, или чем-то еще, с чем это «я» может отождествляться.
Когда ребенок усваивает, что произносимая родителями последовательность звуков, — это его имя, он начинает приравнивать слово, становящееся в его уме мыслью, к тому, кто он есть. На этой стадии некоторые дети говорят о себе в третьем лице: «Джонни хочет есть». Вскоре они выучивают волшебное слово «я» и приравнивают его к своему имени, которое до этого уже приравняли к тому, кто они есть. Затем приходят другие мысли и сливаются с исходной «я»-мыслью. Следующий шаг — определить и обозначить те вещи, которые будут составлять «меня», станут частью «меня». Это — отождествление с предметами, то есть наделение вещей, а, в конечном счете, обозначающих их мыслей, своим самоощущением. Так ребенок отождествляет себя с ними. Когда «его» игрушка ломается или ее кто-нибудь отнимает, он испытывает сильное страдание. Он страдает не из-за ценности игрушки, а из-за мысли, что она «его». Игрушка стала частью развивающегося в ребенке самовосприятия, чувства «я».
По мере роста ребенка исходная «я»-мысль стягивает к себе другие мысли: она отождествляется с его половой принадлежностью, его вещами, воспринимающим и чувствующим телом, национальностью, расой, религией, профессией. Другие вещи, с которыми отождествляется «я», — это роли (мать, отец, муж, жена и т.д.), накопленный опыт или мнения, симпатии и антипатии, а также то, что произошло со «мной» в прошлом, память о чем представляет собой совокупность мыслей, определяющих мое дальнейшее самовосприятие как «я и пережитое мной». В итоге они представляют собой не что иное, как мысли, случайным образом собравшиеся вместе в результате того, что все они были наделены моим самовосприятием. Именно эту ментальную конструкцию ты имеешь в виду, произнося слово «я».
Большинство людей полностью отождествлены с непрерывным потоком мыслей в голове, навязчивым думаньем, для большей части которого характерны повторяемость и отсутствие смысла. Для них никакого «я» за пределами мыслительного процесса и приходящих вместе с ним эмоций не существует. Это и называется быть духовно неосознанным. Когда говоришь им, что у них в голове есть никогда не умолкающий голос, они либо удивляются: «Какой голос?», либо яростно отрицают это, а между тем это и есть тот самый голос, думатель, ненаблюдаемый ум. Его можно считать некой завладевшей ими сущностью.
Результатом отождествления с Эго является полное отсутствие осознавания своего единства с Целым, присущего мне внутреннего единства как с любым «другим», так и с Источником. Это забвение и есть первородный грех, страдание, заблуждение.
Отождествление с вещами
Работающие в рекламном бизнесе очень хорошо знают: чтобы продать человеку вещь, не особенно ему нужную, его надо убедить, что она будет добавлять нечто к тому, как он себя видит, или как его воспринимают окружающие, иначе говоря — что-то добавлять к его самовосприятию.
в большинстве случаев ты покупаешь не продукт, а «усилитель отождествления». Фирменные наклейки — это то, на что ты «клюешь» первым делом. Они дорогие, а значит, «эксклюзивные».
То, с какими вещами человек отождествляется, зависит от него самого — от его возраста, пола, уровня дохода, принадлежности к определенному социальному классу, моды, окружающей культурной среды и т.д.
Парадоксально, но в основе существования так называемого общества потребления лежит факт, что найти себя через вещи невозможно: чувство удовлетворения эго живет недолго, и поэтому ты все время ищешь что-то большее, продолжаешь покупать, продолжаешь потреблять.
Эго стремится приравнять владение к Существованию: я владею — значит, существую. И чем больше имею, тем больше существую. Эго живет через сравнение.
Разумеется, в том физическом измерении, где обитают наши поверхностные «я», вещи необходимы и являются обязательной частью жизни. Нам нужны жилье, одежда, мебель, инструменты, средства передвижения. Нужно проявлять уважение к миру вещей, а не презирать его. В каждой вещи есть Сущее.
Однако эго использует их в качестве средства самоусиления, иначе говоря, оно старается найти и раздуть себя с их помощью.
Эготипическое отождествление с вещами создает привязанность к вещам, одержимость вещами, что, в свою очередь, формирует наше общество потребления и его экономические структуры, где единственным мерилом прогресса неизменно является «больше». Бесконтрольная неутолимая жажда иметь больше — это и функциональное расстройство, и болезнь. Это то же самое функциональное расстройство, что проявляется в раковых клетках, когда их целью становится приумножение самих себя. Больные клетки не осознают, что уничтожение организма, частью которого они являются, приведет к их собственной гибели.
При помощи самонаблюдения исследуй свои отношения с миром вещей, в особенности с теми, что созданы миром «моё». Тебе нужно быть бдительным и честным, чтобы понять, связана ли, к примеру, твоя самооценка с вещами, которыми ты владеешь. Стимулируют ли какие-либо вещи появление в тебе тонкого чувства собственной важности или превосходства? Заставляет ли тебя отсутствие каких-то вещей чувствовать себя ниже тех, кто имеет больше тебя?
Говоря, что ты владеешь этой вещью, ты рассказываешь некую историю, в которой мыслеформы «я» и «вещь» сливаются в одну. Так работает ментальный принцип владения. Если с твоими словами о владении все согласятся, то за этим появятся подписанные листки бумаги, удостоверяющие, что люди с этим согласны. Ты богат. Если с этой историей никто не согласится, тебя отправят к психиатру.
Даже если люди соглашаются, это все равно фикция. Многие, пока не окажутся на смертном одре и пока все внешнее не отпадет, не понимают, что ничто, никакая вещь, не имеет ничего общего с тем, кто они есть. Когда смерть близка, вся концепция владения теряет какой-либо смысл. В последние мгновения жизни люди также осознают, что пока они тратили жизнь на поиски своего более полного самоощущения, их Сущее — то, что они на самом деле искали, — всегда было с ними, но его плотно закрывало отождествление с вещами, в итоге оказавшееся отождествлением с умом.
Как ты можешь отпустить привязанность к вещам? Даже не пытайся. Это невозможно. Привязанность к вещам уходит сама, когда ты перестаешь искать себя в них. Просто осознай эту привязанность.
Мыслеформы «я», «мое», «больше, чем», «я хочу», «мне нужно», «я должен иметь» и «недостаточно» характеризуют структуру эго. Содержимым же эго может быть любая мысль, образ, вещь – оно изменчиво и взаимозаменяемо. Пока эготипическая структура будет оставаться на прежнем месте, тебя не устроит никакое содержимое. Что бы ты ни имел и чего бы ни получал, ты не будешь счастлив. Ты по-прежнему будешь искать нечто такое, что даст надежду полнее состояться и ощутить полноценность взамен ущербности, и по-прежнему будешь питать живущее внутри чувство недостаточности.
Отождествление с телом
Помимо вещей, еще одной базовой формой отождествления является «мое» тело, половая принадлежность, роль «мужчины» и «женщины».
Эго стремится приравнять чувства к Существованию: я ощущаю тело, значит, существую. Красивое здоровое тело в большей степени подталкивает эго к отождествлению с ним.
Жизненная реализация человека зачастую воспринимается как нечто зависящее от его половой принадлежности. Худшее, что может случиться с женщиной, живущей в рамках некоторых культурных традиций, — остаться незамужней или бездетной, а с мужчиной — лишиться половой потенции и оказаться неспособным производить детей.
Самоощущение большинства людей на Западе в огромной мере определяется именно внешним видом и состоянием тела — его силой или слабостью, внешней красотой или уродством — по сравнению с другими. У многих чувство собственного достоинства внутренне связано с физической силой, подтянутостью и хорошей внешностью. Не меньше и тех, у кого оно занижено, поскольку они воспринимают свое тело уродливым или несовершенным.
Те, кто отождествляется со своей яркой внешностью, физической силой, переживают и страдают, когда эти атрибуты начинают блекнуть и исчезать, но ведь иначе и быть не может. Теперь самой их личности, которая на этом строится, угрожает исчезновение. В любом случае, значительную часть их личности, негативную или позитивную, составляет тело, неважно, красиво оно или уродливо. А еще точнее, они строят концепцию своей личности на фундаменте «я»-мысли, каковую по ошибке закрепляют на умственном образе, представлении о своем теле, в действительности являющемся не более чем физической формой, разделяющей судьбу всех прочих форм — непостоянство, изменчивость и, в конечном итоге, полный распад. Это отождествление неизбежно приводит к страданию.
Избегать отождествления с телом не значит пренебрегать им, презирать и не заботиться о нем. Если тело крепкое, красивое, сильное, ты можешь высоко ценить эти качества — пока они есть. Ты также можешь улучшать его состояние здоровым питанием и упражнениями. Если ты не считаешь себя телом, то в пору увядания его красоты, уменьшения силы и возможностей оно никак не повлияет на твою самооценку или личность. В действительности, когда тело начинает слабеть, то свету сознания, измерению бесформенного, легче пробиться сквозь его увядающую форму.
Выйти за пределы отождествления с телом можно путем переноса внимания с его внешней формы и мыслей о нем как о красивом, уродливом, крепком, немощном, слишком толстом, слишком худом, — на обитающее в нем чувство жизненности, живое энергетическое поле. Это внутреннее тело - мост между формой и бесформенным. Выработай привычку чувствовать внутреннее тело при любой возможности. Сначала ты можешь почувствовать легкое покалывание, затем появится чувство энергии или жизненности. Соприкасаясь с внутренним телом, ты уходишь от отождествления с формой к бесформенному, — и мы могли бы назвать это Сущим. Это твоя истинная тождественность.
Отождествление с умом и мышлением
Большинство людей настолько отождествлены с голосом в голове — непрекращающимся потоком навязчивого думанья, сопровождаемого эмоциями, — что мы можем охарактеризовать их так: захваченные собственным умом. До тех пор, пока ты не начнешь это осознавать, ты будешь принимать «мыслителя» за того, кто ты есть. Это и есть эготипический ум, ядро эго. Мы называем его эготипическим, поскольку в каждой мысли — в каждом воспоминании, интерпретации, мнении, точке зрения, реакции, эмоции — есть самоощущение, чувство себя, «я» (эго). Духовно говоря — это и есть неосознанность.
Эго стремится приравнять мышление к Существованию: «Я мыслю, значит, существую». Чем более развит интеллект, тем больше эго стремится отождествить себя с ним.
Афоризм Декарта «Я мыслю, значит, существую» через триста лет опроверг другой философ Ж.П. Сартр. Он очень глубоко всмотрелся в заявление Декарта, и внезапно осознал, что, выражаясь его словами, «Сознание, говорящее “Я Есть”, не является мыслящим». Что он имел в виду? Когда ты осознаешь, что мыслишь, то это осознавание не является частью мышления. Это другое измерение сознания. Это та самая осознанность, которая говорит: «Я Есть». Если бы в тебе не было ничего, кроме мыслей, ты бы даже не знал, что мыслишь. Ты был бы подобен тому, кто видит сон, но не знает, что это сон.
Итак, эго включает в себя личностные составляющие отождествления не только с тем, чем ты владеешь, но также с мнениями, внешним видом, старыми обидами или представлениями о себе типа «я лучше других» или «я хуже других», с успехом или неудачей.
Эго разных людей одинаковы в том, что живут за счет отождествления и разделения. Когда ты живешь через созданное умом «я», состоящее из мыслей и эмоций, то есть через эго, тогда основа твоей личности случайна и ненадежна, потому что по самой своей природе мысли и эмоции эфемерны и мимолетны. Поэтому любое эго борется за свое выживание, пытаясь защищать и укрупнять себя. Для поддержания «я»-мысли оно нуждается в противопоставляемой ей мысли о «другом». Концептуальное «я» не может выжить без концептуального «другого». Другие являются еще более другими, когда я смотрю на них как на врагов.
На одном краю шкалы этого бессознательного эготипического стереотипа поведения лежит навязчивая привычка выражать недовольство другими и выискивать в них недостатки. Это эго-стратегия самоусиления. Личностное очное, а чаще мысленное навешивание негативных ментальных ярлыков на людей или распускание слухов у них за спиной, нередко оказывается составляющей такого стереотипа поведения. Брань является самой грубой формой такого навешивания, исходящей из потребности эго быть правым и желания испытать торжество победы над другими. Еще ступенькой ниже по шкале неосознанности ты пронзительно кричишь и вопишь, а еще немногим ниже — прибегаешь к физическому насилию.
Вместо того чтобы игнорировать неосознанность других, ты превращаешь ее проявления в их личные качества. Кто это делает? Неосознанность в тебе — эго.
Нереагирование на проявления эго окружающих — это не только самый действенный способ для выхода за пределы собственного эго, но вместе с тем и самый эффективный способ растворения коллективного человеческого эго. Однако ты можешь быть в состоянии нереагирования только тогда, когда способен распознать чье-то поведение как исходящее из эго, как проявление коллективного функционального расстройства. Когда ты осознаешь, что оно не носит личного характера, то причина, вынуждающая тебя реагировать как прежде, исчезает.
Спокойно сказать кому-либо о его ошибке или недочете, которые можно исправить, — не значит выразить недовольство, это констатация факта. Например: «Мой суп остыл, разогрейте, пожалуйста» - констатация факта; «Как вы посмели подать мне холодный суп…» — это выражение недовольства.
Застарелая враждебность становится причиной злопамятства - сильной негативной эмоции, связанной с каким-либо событием, иногда из далекого прошлого, поддерживаемой за счет навязчивого думанья, повторяющегося пересказа этой истории про себя или вслух типа «вот что он мне сделал» и т.п.
Когда ты стараешься отпустить эту старую обиду, стараешься простить, — это не работает. Если же ты видишь, что у злопамятства нет никакой другой цели, кроме укрепления твоего ложного самоощущения и удержания его на прежнем месте, то прощение случается естественным образом. Это освобождающее видение.
Эго все принимает личностно. Поднимаются эмоции, появляется потребность защищаться, возможно, даже агрессия. Каждое эго принимает мнения и точки зрения за факты. Более того, оно не может отличить событие от реакции на него. Любое эго — это мастер раздельного восприятия и создания искаженных интерпретаций. Отличить факт от мнения ты можешь только через осознанность — не через думанье. Только через осознанность ты сможешь увидеть: вот ситуация, а вот мой гнев по поводу нее, и потом понять, что к ней есть и другие подходы, другие способы видеть ее и действовать.
Ничто так не укрепляет эго, как чувство правоты, которое дает тебе мнимое моральное превосходство над человеком или ситуацией, разочаровавшими тебя и заслужившими твое осуждение. Это то самое чувство превосходства, которого так страстно желает эго, чтобы с его помощью усилиться.
Коллективное эго
На коллективном уровне ментальная установка «Мы правы, а они нет» особенно глубоко укоренилась в тех частях света, где конфликты между нациями, расами, племенами, религиями или идеологиями имеют давнюю историю и носят экстремальный характер. Уверенность «я прав, а ты неправ» за пределами мира простых и поддающихся проверке фактов представляет собой опасную вещь. Каждая сторона убеждена в своей правоте, считая себя жертвой, а другую сторону — злом. Обе стороны не способны понять, что может существовать и другая точка зрения, другой опыт, и что они тоже могут быть обоснованными.
История христианства являет превосходный пример того, как вера в то, что ты единственный обладатель истины, иными словами, правоты, может извратить твои действия и поведение и довести их до степени безумства. Веками пытки и сожжение заживо тех, чье мнение хоть чуточку расходилось с христианской доктриной или узкими толкованиями писания («Истины»), считались правым делом, потому что жертвы были «неправы». Они были настолько неправы, что их приходилось убивать. Истина ставилась выше человеческой жизни. А что это была за Истина? Это была какая-то сказка, в которую ты должен верить; то есть клубок мыслей.
Здесь становится очевидным, что человеческое эго в таком его коллективном аспекте, как «мы» против «них», еще более безумно, чем «я», индивидуальное эго, хотя механизм тот же самый. Более того, огромная доля насилия, совершаемого людьми по отношению друг к другу, является результатом действий не криминальных сил или умственно неполноценных лиц, а нормальных респектабельных граждан, служащих коллективному эго. Можно пойти дальше и сказать, что на этой планете «нормальное» эквивалентно безумному.
Что же лежит в основе этого безумия? Полное отождествление с мыслью и эмоцией, иначе говоря, с эго. Различные эгрэгоры (маятники) – по сути представляют собой коллективное эго.
Жадность, эгоизм, эксплуатация, жестокость и насилие по-прежнему пронизывают все сферы жизни на этой планете. Когда ты не в состоянии распознать их как индивидуальные или коллективные проявления общего фонового расстройства или душевной болезни, то, персонифицируя их, впадаешь в заблуждение. Ты создаешь концептуальное отождествление индивидуума или группы, и говоришь: «Вот он какой. Вот они какие». Это усиливает чувство разобщенности между тобой и другим человеком, чьи «отличительные черты» раздуваются до такой степени, что ты больше не в состоянии чувствовать ни общую с ним человеческую природу, ни то, что ваши корни уходят в одну и ту же Жизнь — в вашу общую божественную природу, которую ты разделяешь с любым другим человеком.
Считай эго тем, чем оно является, — коллективным функциональным расстройством, душевной болезнью человеческого разума. Если ты воспринимаешь эго таким, как оно есть, то больше не принимаешь его за чью-то личность. Стоит хотя бы раз увидеть эго как эго — и тогда оставаться в состоянии нереагирования на него становится намного проще. Ты перестаешь воспринимать его личностно. Перестаешь жаловаться, упрекать, осуждать, делать других неправыми. Нет никого, кто был бы неправ. Это всего лишь чье-то эго, вот и все. На тонком уровне, Мы Все Одно.
Слово «я», в зависимости от контекста, олицетворяет либо величайшую ошибку, либо глубочайшую истину. Произнося слово «я», ты имеешь в виду совсем не то, чем являешься на самом деле. Беспредельная глубина твоего Высшего Я в результате чудовищного сжатия замещается звуком, производимым голосовыми связками, мыслью о «я» у тебя в уме, или чем-то еще, с чем это «я» может отождествляться. 
Работающие в рекламном бизнесе очень хорошо знают: чтобы продать человеку вещь, не особенно ему нужную, его надо убедить, что она будет добавлять нечто к тому, как он себя видит, или как его воспринимают окружающие, иначе говоря — что-то добавлять к его самовосприятию.
в большинстве случаев ты покупаешь не продукт, а «усилитель отождествления». Фирменные наклейки — это то, на что ты «клюешь» первым делом. Они дорогие, а значит, «эксклюзивные». 
Эго стремится приравнять чувства к Существованию: я ощущаю тело, значит, существую. Красивое здоровое тело в большей степени подталкивает эго к отождествлению с ним. 
Эго стремится приравнять мышление к Существованию: «Я мыслю, значит, существую». Чем более развит интеллект, тем больше эго стремится отождествить себя с ним. 
На коллективном уровне ментальная установка «Мы правы, а они нет» особенно глубоко укоренилась в тех частях света, где конфликты между нациями, расами, племенами, религиями или идеологиями имеют давнюю историю и носят экстремальный характер. Уверенность «я прав, а ты неправ» за пределами мира простых и поддающихся проверке фактов представляет собой опасную вещь. Каждая сторона убеждена в своей правоте, считая себя жертвой, а другую сторону — злом. Обе стороны не способны понять, что может существовать и другая точка зрения, другой опыт, и что они тоже могут быть обоснованными. 
20257
